В отличном настроении мы шли к остановке. Было уже темно и очень скользко, приходилось держаться друг за друга, чтобы не упасть. Было беспокойно тихо на широком шоссе, обычно шумном.
На снегу, у края обочины, лежала женщина. Мертвая. Дальше как в тумане.
«Что с ней?» «Какая-то машина сбила и тут же уехала, все так быстро случилось» — ответил мужчина, который, видимо, оказался на остановке на пару минут раньше нас.
Через мгновение появился молодой парень. Он разрезал тишину… «Кто это?» «Я вас спрашиваю, кто это?» — кричал он в пустоту, держась руками за голову и глядя на женщину с расстояния нескольких метров. Он не решался подойти ближе. Не услышав ответа, он закричал так, что, казалось, весь город услышал… «Это ведь мать моя».
Дальше я не помню. Помню только, что несколько дней его голос звучал в моей голове даже во сне.
Кто-то очень спешил, торопился жить. А кто-то навсегда опоздал.
На снегу, у края обочины, лежала женщина. Мертвая. Дальше как в тумане.
«Что с ней?» «Какая-то машина сбила и тут же уехала, все так быстро случилось» — ответил мужчина, который, видимо, оказался на остановке на пару минут раньше нас.
Через мгновение появился молодой парень. Он разрезал тишину… «Кто это?» «Я вас спрашиваю, кто это?» — кричал он в пустоту, держась руками за голову и глядя на женщину с расстояния нескольких метров. Он не решался подойти ближе. Не услышав ответа, он закричал так, что, казалось, весь город услышал… «Это ведь мать моя».
Дальше я не помню. Помню только, что несколько дней его голос звучал в моей голове даже во сне.
Кто-то очень спешил, торопился жить. А кто-то навсегда опоздал.
